Психологические аспекты буддизма. Сб. ст. — Новосибирск: Наука, 1986. 3-10 сс.
С.3
Предлагаемый вниманию читателей сборник посвящен вопросам буддийской психологии, которая в настоящее время является одной из самых малоизученных отраслей буддологии. В отечественной литературе по психологическим и буддологическим проблемам число публикаций по этим вопросам на сегодняшний день весьма невелико. Вместе с тем изучение психологических аспектов буддизма имеет не только научную, но и политическую актуальность.
На международной арене идет острейшая борьба двух мировоззрений. Не случайно Программа КПСС (новая редакция) особое внимание обращает на борьбу с проявлениями чуждой идеологии и морали.
Современная буржуазная идеология все более обнаруживает свою историческую и социальную ограниченность. Кризис буржуазной идеологии заставляет ее адептов искать новые, все более изощренные формы защиты капиталистического общества. Наряду с традиционными буржуазными идеологическими концепциями возникают новые модернистские религиозно-философские течения, как правило, представляющие собой не что иное, как старые, "переосмысленные" реакционные мистические учения. Одно из проявлений подобных тенденций – обращение приверженцев буржуазной идеологии к буддизму как "иммунитету" против научного коммунизма.
Наши идейные противники предпринимают попытки модернизировать буддизм как философско-психологическую концепцию, удовлетворяющую духовные потребности современного человека. Представители многих направлений современной буржуазной идеологии, таких как экзистенциализм, неофрейдизм, «Римский клуб» и др., берут на вооружение ряд положений буддийской концепции человеческого бытия. В буддизме они находят идеи, необходимые для развития "универсального гуманизма", для неограниченной "самореализации человека". По мнению теоретиков буддийского модернизма в странах зарубежного Востока, путь к "спасению" находится "внутри" каждого человека. Идеалистические идеи "человеческой революции" в духе буддийского вероучения имеют вполне определенную социально-классовую направленность.
Буддизм в странах Запада рассматривается сквозь призму современного буржуазного миропонимания, служит задачам идеологического
С.4
оправдания капиталистических общественных отношений. При этом происходит небывалая фальсификация традиционных канонов буддизма. Психологическое учение буддизма преподносится в приукрашенном и модернизованном виде (вплоть до ассимилирования понятий современной науки и культуры). Широко рекламируя это приукрашенное учение, буржуазная пропаганда пытается интерпретировать его как более "гуманное", более "глубокое", более "универсальное" учение, чем марксизм.
Таким образом, практика современной идеологической борьбы диктует необходимость активной контрпропаганды в отношении буддийского миросозерцания. Для этого нужна аргументированная критика философии и психологии буддизма, которая, прежде всего, должна опираться на знание источников на языке оригинала, без всяких домыслов и измышлений.
Особый интерес к психологическим аспектам буддизма обусловлен тем, что психология является ключевым структурообразующим и функциональным элементом этого религиозного комплекса. Вопросы происхождения психики, ее сущности, проблема личности и ее отношения к природе и обществу находились в центре внимания буддистов практически с момента зарождения этого религиозного учения. Отношение человека к миру занимает существенное место в их мировоззрении. В путях решения этой проблемы буддистами отчетливо прослеживается критическое отношение к окружающей действительности, что было обусловлено глубоким социально-политическим кризисом древнеиндийского общества. Обобщенное философско-психологическое выражение подобная критическая установка ранних буддистов получила в известном постулате о том, что бытие есть страдание. Страдание же само по себе неотделимо от страдающего субъекта и, следовательно, от его психики. В сущности, страдание есть одно из состояний психики человека, причем, по мысли буддистов, наиболее типичное, генерализованное для абсолютного большинства людей. В то же время буддизм утверждает, что каждый человек в потенции способен перейти от состояния страдания к состоянию абсолютного покоя, которое идентифицировалось с высшей сотериологической целью буддизма.
Если в западной классической философии доминирующей была идея разумно-волевой активности (немецкая классическая философия возвела деятельность на уровень субстанции), то буддийская философия всегда была подчинена идее нирваны. Главное – снятие неудовлетворенности, достижение покоя. Путь к этому – самосозерцание, перестройка внутреннего (психического) мира. Буддисты стремятся скорее овладеть собой, чем внешним миром. Следствием такой установки является преимущественное внимание к вопросам психологии.
Главная проблема буддийской мысли – психическое состояние, а не объективное бытие. Психология переживаний, по существу, трансформируется в онтологию. Соответственно язык психологии становится универсальным философским языком: он прилагается к описанию как мира в целом, так и процесса его познания.
С.5
Без исследования психологических аспектов буддизма трудно понять, сущность буддийского мировоззрения как субъективно-идеалистического взгляда на мир. Всестороннее их изучение продвинет нас и выявлении внутренних механизмов воздействия буддизма на социальное поведение и политическое мышление его последователей, на стиль их жизни, позволит более полно и адекватно рассмотреть многие вопросы сравнительно-исторической и этносоциальной психологии Народов Востока, исповедующих буддизм, приобретающие все большую актуальность в свете проблемы взаимодействия культур Востока и Запада.
Психологические аспекты буддизма, как указывалось выше, изучены в настоящее время далеко не достаточно. В последние годы буддологические исследования базировались преимущественно на филологическом анализе источников, в результате чего появилась некоторая однобокость в изучении буддизма. Однако современные требования к религиоведческим и культурологическим исследованиям не позволяют замыкаться на историко-филологическом анализе. Рассматривать последний следует лишь в качестве одного из важнейших составных элементов комплексного анализа определенных идеологических и социальных систем как целостных образований, функционирующих в диалектическом единстве внутрисистемных и метасистемных связей.
Изучение буддийских трактатов, безусловно, имеет первостепенное значение для понимания психологических аспектов буддизма и является важнейшей составной частью их исследования. Однако для критического анализа текста, для адекватного понимания того или иного памятника психологической мысли филологический подход необходимо дополнять историко-психологическим. Главное, надо отчетливо представлять место текста в общей системе культуры, специфику последней, диалектику ее функционирования. Это особенно важно тогда, когда мы имеем дело с культурой, отличающейся от нашей и по целевым установкам, и в культурно-генетическом плане. В этом случае проблема расшифровки языка культуры (в широком смысле данного термина) встает особенно остро. Богатый материал, накопленный психологами-культурологами за последние десятилетия, убедительно демонстрирует, что адекватное понимание символов и языка чужой культуры, ее психологических основ – одна из наиболее трудноразрешимых задач любого кросскультурологического исследования.
Изучение памятников психологической мысли и реконструкция психологического статуса буддийских адептов – процессы параллельные и взаимосвязанные (это, конечно, не исключает того, что при изучении какого-либо аспекта буддийской психологии один из подходов на определенном этапе исследования может доминировать).
Названные аспекты историко-психологического исследования представлены в статьях настоящего сборника и в той или иной степени затрагиваются большинством авторов.
Первый из упомянутых аспектов необходим для того, чтобы раскрыть сущность представлений буддистов о психике человека, ее элементах,
С.6
соотношении в ней социального и природного. Это непростая задача, поскольку для буддизма характерно многообразие таких представлений, многие из которых к тому же значительно отличаются от того, что привычно человеку, воспитанному в европейских традициях. В силу данного обстоятельства на современном этапе исследований весьма проблематичной представляется возможность адекватного перевода буддийской психологической терминологии на европейские языки. Поэтому буддологи часто вынуждены оперировать не отдельными терминами, а фрагментами текста и даже использовать текст источника целиком, поскольку иногда только таким образом можно донести до читателя все многообразие смысловых нагрузок, которые несет отдельная текстологическая единица.
Второй аспект связан с необходимостью учета того влияния, которое оказывал весь религиозно-философский комплекс буддийской культуры на сознание и поведение верующих. Это влияние осуществлялось различными путями, например через идеологию. Существовал и другой путь – через психологию, посредством внедрения различных методов изменения психологического (социально-психологического и даже психофизиологического) статуса личности. При этом основные мировоззренческие ценности и установки могли существенно и не меняться, но значительно изменились способы их реализации и соответственно все поведение в целом. Буддизм разработал огромное число различных методов и техник психологической подготовки. Нужно отметить, что их прикладной характер отчетливо понимали уже сами верующие, которые широко использовали эти методы в повседневной жизни – от совершенствования искусства составления букетов до применения в боевом единоборстве.
Буддийские мыслители дали описание сложной иерархии психических состояний, искали пути овладения психикой человека. Богатый психологический опыт древних буддистов как важнейшая и составная часть буддийской культуры, несомненно, должен стать сегодня объектом научно-экспериментального изучения и материалистического переосмысления.
Эти две проблемы – изучение буддийской психологии и психологии буддистов – тесно связаны между собой, поэтому их исследование может носить только комплексный характер. Попытка осуществить такой комплексный подход и была предпринята авторами данного сборника.
В статьях Н.В. Абаева, Л.Е. Янгутова, С.П. Нестёркина, А.Г. Фесюна рассматриваются некоторые теоретические воззрения буддистов различных школ и направлений, которые использовались для обоснования религиозной догматики и культовой практики буддизма махаяны. Это концепция "просветления", ступени "совершенствования бодхисаттвы", теория отсутствия индивидуального "Я", учение о "сознании-сокровищнице", концепция "трех тел будды" и др.
В ряде статей (Е.А. Торчинова, С.Ю. Лепехова, А.Н. Игнатовича, Н.В. Абаева) привлекается материал конкретных источников – «Ваджраччхедика-праджняпарамита-сутры», «Праджняпарамита-хридая-сутры», «Цзиньгуанмин-цзинь», «Махаяна-шраддхотпада-шастры»,
С.7
что обосновано важностью разрабатываемых в них категорий и концепций. Перечисленные источники содержат фактический материал для изучения психологии буддизма и впервые в нашей литературе вводятся в научный оборот.
Комплексный подход, предпринятый в сборнике, предполагает также изучение социальных и прикладных аспектов буддийской психологии, которые рассматриваются в статьях Д.Д. Дашиева, Е.В. Поршневой, Г.Б. Дагданова и Д.Д. Амоголоновой.
В статье Л.Е. Янгутова дается историко-философский анализ буддийского учения о "спасении", которое непосредственно связано с разработкой психологических воззрений буддистов. Оно практически определяло все аспекты буддийского вероучения. По словам О.О. Розенберга, «история буддийских учений является процессом упрощений, вытекающих из стремлений найти более легкий путь к достижению нирваны» (Розенберг О.О. Введение в изучение буддизма по японским и китайским источникам. Ч. 2. Проблемы буддийской философии. — Пг., 1918, с. 28). Автор статьи прослеживает эволюцию буддийского учения о "спасении", начиная с воззрений ранних буддистов и кончая учением китайской махаяны, и показывает, что поиски путей к "спасению" сопровождались непосредственной разработкой тех или иных психологических концепций. В связи с этим в статье дается общий анализ психологических воззрений буддистов с, позиций марксистско-ленинской методологии, вскрывается их идеалистическая направленность, показана реакционная сущность буддийского учения о "спасении".
Статья Н.В. Абаева посвящена концепции "просветления" в «Махаяна-шраддхотпада-шастре». Эта шастра сыграла важную роль в окончательном формировании религиозных доктрин школ дальневосточного буддизма. Она была настолько популярна на Дальнем Востоке, что известный китайский ученый Фэн Юлань считал ее своего рода учебником для китайских буддистов, а О.О. Розенберг называл ее настольной книгой японских буддистов. Автор статьи не ставит цепью исследование всех затрагиваемых в сутре психологических проблем, а концентрирует свое внимание на ее основной теории. Анализ психологического содержания концепции "просветления" приводит автора к выводу об интуитивистском и идеалистическом характере этой доктрины.
В статье С.П. Нестёркина рассматривается одна из центральных концепций психологии буддизма – теория отсутствия индивидуального "Я". Автор в своем анализе опирается на материалы, относящиеся к наименее изученному периоду школы чань – так называемому "раннему чань", прослеживая динамику развития указанной концепции в различных направлениях и школах чань-буддизма. В статье показано, что, каким бы модификациям не подвергалась эта концепция в работах теоретиков чань-буддизма, оно остается в своей основе идеалистической и вопреки утверждениям многих буржуазных психологов совершенно чужда современным научным представлениям.
В статье А.Г. Фесюна излагаются взгляды основателя школы японского буддизма сингон Кукая. Необходимо отметить, что до сих
С.8
пор в отечественной литературе не было исследований, касающихся как учения школы сингон, так и ее китайского прообраза – школы чжэнянь. Статья примечательна тем, что автор вводит новый, малоизвестный советскому читателю материал.
На формирование религиозно-психологических воззрений буддизма махаяны значительное влияние оказала литература праджняпарамиты. Она обозначила новый этап в развитии буддийской психологии, являясь своеобразным поворотным пунктом на пути от представлений раннего буддизма к более поздним концепциям махаяны. Сами буддисты именовали эту литературу "вторым поворотом колеса Учения"; она занимает целый раздел в «Трипитаке» – буддийском каноне. Наряду с крупными праджняпарамитскими произведениями – «Аштасахастрика», «Шатасахастрика» и др. – существовали и так называемые малые сутры, излагающие суть учения в сжатом, концентрированном виде. К числу наиболее известных сутр этого типа относится «Праджняпарамита-хридая-сутра», которая подвергается в статье С.Ю. Лепехова критическому анализу. Автор отмечает полемическую направленность сутры, обращенную против психологических концепций, разрабатываемых в русле традиции Абхидхармы (предшествующей по времени создания системе психологических представлений буддизма). В статье показано, что последовательно проведенная абхидхармистами "атомизация" психики поставила перед буддистами целый ряд проблем, не разрешимых с позиций этой системы. К их числу относятся, например, проблемы целостности психики, интерперсонального общения и др. В «Хридая-сутре» нашли отражение принципы шуньявады, разработанные Нагарджуной и подробно изложенные в его сочинении «Муламадхьямика-карика». С.Ю. Лепехов обращает внимание на те следствия из теории Нагарджуны, которые касаются представлений буддистов о психике в целом. Он отмечает то влияние, которое оказывали представления праджняпарамиты на широкие круги верующих, на секты так называемого "народного буддизма".
В статье Е.А. Торчинова дается критический анализ философскопсихологического содержания «Ваджраччхедика-праджняпарамита-сутры». «Ваджраччхедика» (более известная на Западе как «Алмазная сутра») принадлежит к числу наиболее известных и часто цитируемых произведений буддизма махаяны. Под праджняпарамитой буддисты понимали и сам текст (т.е. произведение буддийского канона с таким названием), и состояние сознания, объективацией которого текст является. Особенность «Ваджраччхедики» и некоторых других праджняпарамитских произведений состоит в том, что их терминология вводится "парадоксальным" способом, т.е. слова употребляются не в их собственном значении. Для адекватного понимания сутры необходимо учитывать, что в ней используется особая "логика", которую автор статьи условно называет "содержательной". По замечанию Е.А. Торчинова, ее цель, в понимании буддистов, показать, что все описываемое не является реальностью, ибо язык связан с представлениями-понятиями, "ярлыками, надетыми на реальность", а не с реальностью. Подобная "парадоксальность" языка
С.9
«Ваджраччхедики» привела автора к необходимости снабдить статью полным переводом текста. Отметим, что данный перевод является первой публикацией сутры на русском языке.
А.Н. Игнатович рассматривает весьма популярное в буддизме учение о "десяти ступенях бодхисаттвы", получившее достаточно широкое освещение как в самой буддийской литературе, так и в буддологической – советской и зарубежной. В статье А.И. Игнатовича дается их детальный анализ, основывающийся на материале сутры «Цзиньгуанмин цзуйшэ ванцзин». Автор рассматривает "ступени просветления бодхисаттвы" как изменения психического состояния индивида в процессе психотренинга.
Статья Д.Д. Амоголоновой посвящена актуальной теме – теоретическим аспектам традиционной медицины Индии, а также вопросу взаимовлияния аюрведической медицины и буддизма. Автор показывает, что одним из основных источников философско-психологической традиции аюрведы является санкхья – одна из древнейших и наиболее развитых религиозно-философских систем Древней Индии. Поскольку основные трактаты аюрведы – «Чарака-самхита» и «Сушрута-самхита» – содержат идеи первоначальной, а не позднейшей санкхьи, то для выяснения проблемы влияния санкхьи на буддийскую философию следует рассмотреть теоретические аспекты аюрведы, изложенные в названных трактатах. Медицинская традиция внесла вклад в развитие буддийской философии, по меньшей мере, как источник некоторых понятий и терминов. Изучение теоретического наследия аюрведы приобретает особое значение при рассмотрении вопросов, связанных с распространением буддизма в сопредельных странах, в частности в Тибете, где буддизм и медицинская практика были тесно связаны и оказывали друг на друга заметное влияние, сосуществуя в рамках буддийской традиции. Тибетские медицинские трактаты свидетельствуют о стремлении буддийской церкви придать медицине религиозно-мистический характер, затемнить четкие натурфилософские представления первоначальной аюрведы, о стремлении как можно теснее увязать медицинскую практику с религией, что, несомненно, сыграло отрицательную роль в развитии традиционной медицины.
В статье Г.Б. Дагданова рассматриваются социально-психологические аспекты цигун – системы, получившей большое распространение у различных слоев населения Китая. Цигун вобрала в себя многие аспекты средневековой культуры – натурфилософские представления древних китайцев, традиционные медицинские воззрения, даосизм, позднее – буддизм. Цигун оказывала влияние не только на развитие традиционных психофизических систем, но и на общественное сознание. Некоторые системы цигун определяли образ жизни той или иной части населения (различного рода тайные организации, секты, монастырские общины в Китае). Автор статьи вводит в научный оборот материал, мало изученный в синологии. Необходимо отметить, что к традиции цигун следует относиться критически, ибо она основана на донаучных представлениях древних китайцев о природе человека и его психике.
В статье Е.Б. Поршневой исследуется проблема влияния систем
С.10
психофизической подготовки буддизма на психофизиологический статус и социальное поведение членов сект так называемого "народного буддизма".
В статье Д.Д. Дашиева рассматривается тот период в истории Тибета (XVI–XVII вв.), когда буддийская община "врастала" в структуру государства. Этот процесс сопровождался ревизией доктринальных положений с целью идеологического укрепления завоеванных позиций. В качестве общей идеологической платформы наступления духовенства на старинную родовую знать и группировки влиятельных феодалов было выдвинуто учение под названием "йога ламы". В статье дается критический анализ доктринальных положений этого учения.
Данный сборник является первым коллективным трудом в отечественной психологии, посвященным рассмотрению психологического учения буддизма. Его авторы ставили перед собой задачу осветить наиболее общие проблемы буддийской психологии и попытаться наметить пути их дальнейшего исследования. Следует сказать, что многое, заслуживающее внимания в психологическом наследии буддизма, осталось за пределами нашего сборника. Расширение круга рассматриваемых проблем, углубление их анализа – задача будущих исследований. Предстоит также научное решение тех проблем, которые были мистифицированы в рамках буддийской психологии, основанной на ложных (идеалистических) предпосылках. Но главное – это разоблачение реакционной сущности философско-психологической концепции буддизма.